Быстрое распространение этого варианта, различные стратегии вакцинации и разный уровень иммунитета во всем мире делают будущее пандемии трудно поддающимся моделированию.
11 января, спустя всего семь недель после первого сообщения о варианте Омикрон, ВОЗ предупредила о "приливной волне" инфекции, прокатившейся с запада на восток по всему миру. Пятьдесят из 53 стран Европы и Центральной Азии сообщили о случаях заболевания Омикроном, сообщил Ханс Анри Клюге, региональный директор ВОЗ по Европе. По его словам, странам придется справляться с ситуацией по мере своих возможностей, руководствуясь индивидуальной эпидемиологической ситуацией, имеющимися ресурсами, уровнем вакцинации и социально-экономическим контекстом. В последние недели страны Европы и США ощутили на себе всю силу волны Омикрона; в Соединенном Королевстве, где зарегистрировано больше всего случаев заражения, в начале этого месяца число ежедневных случаев заболевания COVID-19 достигло более 160 000. Ученые говорят, что все страны сталкиваются с одной и той же серьезной проблемой: огромной скоростью распространения этого варианта. И хотя ВОЗ и другие организации предполагают, что огромное количество омикрон-инфекций может означать конец пандемии из-за последующего краткосрочного подъема иммунитета, исследователи предупреждают, что ситуация остается нестабильной и трудно поддается моделированию.
"Она развивается так быстро, что дает очень мало времени для подготовки каких-либо ответных мер. Поэтому решения приходится принимать в условиях огромной неопределенности", - говорит Грэм Медли, специалист по моделированию инфекционных заболеваний из Лондонской школы гигиены и тропической медицины, который консультирует правительство Великобритании. Число зараженных Омикроном может удвоиться менее чем за два дня, что значительно выше, чем у предыдущих вариантов SARS-CoV-2, и ближе к тому, что чиновники общественного здравоохранения ожидают от более мягкого вируса гриппа.
"Мы не видели такой скорости раньше, и это означает, что невозможно избежать вакцинации", - добавляет Кристина Пагель, аналитик данных в области здравоохранения в Университетском колледже Лондона. "Даже если бы вы могли вакцинировать всех, все равно потребуется две недели, чтобы вакцина начала действовать, а к тому времени вспышка будет уже в самом разгаре". Это ставит политиков и исследователей, которые их консультируют, в незавидное положение. "Это была ситуация, когда вы либо вводите ограничения очень-очень рано, либо ничего не делаете", - говорит Пагель. "Но если вы будете ждать, чтобы посмотреть, что произойдет, то будет уже слишком поздно".
В начале пандемии исследователи могли предположить, что большинство людей во всем мире одинаково восприимчивы к инфекции, поскольку COVID-19 был новым заболеванием, а вакцин еще не было. Но 12 месяцев различных стратегий, типов вакцин и коэффициентов их использования в разных странах, а также колебания темпов заражения и выздоровления оставили разнообразный иммунологический ландшафт.
"Вероятность того, что инфекция приведет кого-то в больницу, является абсолютно ключевым параметром. Но сейчас мы оцениваем его на явно не наивной популяции", - говорит Марк Вулхаус, эпидемиолог по инфекционным заболеваниям из Эдинбургского университета (Великобритания), который также консультирует правительство. "Когда вы делаете такие оценки, формально вы действительно должны переделать их для каждой интересующей вас популяции. И это относится ко всем".
Неоднородность иммунологических исходных данных и другие важные факторы, такие как динамика численности населения от страны к стране, затрудняют точное прогнозирование международного распространения Омикрона или, например, оценку того, как этот вариант может прижиться в странах с более низким уровнем вакцинации. "Очень трудно ответить на этот вопрос", - говорит Джулиан Танг, консультант-вирусолог из Королевского госпиталя Лестера, Великобритания. "И это не очень полезно, потому что если вы скажете, что он распространяется по схеме XYZ в Западной Европе, затем ABC в Северной Америке и MNO в Африке, это никому не поможет".
Ухудшение защиты от инфекции, которую обеспечивают вакцины против Омикрона, также усложняет картину. Лабораторные исследования показали, что инактивированные вирусные вакцины, составляющие почти половину из десяти миллиардов доз, распространенных по всему миру, вырабатывают мало антител против этого варианта. Значит ли это, что Омикрон еще быстрее пронесется по тем территориям, где делают такие прививки? Не обязательно, говорит Вулхаус.
"Инактивированные вирусные вакцины могут вызывать более широкий иммунитет, который будет реагировать на более широкий спектр штаммов, потому что они вызывают иммунный ответ против других вирусных белков, кроме спайков, которые особенно изменчивы",
- говорит он. "Это очень интересный вопрос, но я просто еще не видел формального анализа этого вопроса".
В странах, где используются инактивированные вакцины против вируса, Омикрон, похоже, добился наибольших "успехов" на Филиппинах, где в этом месяце наблюдался экспоненциальный рост числа случаев заболевания COVID-19, особенно в Маниле. Число новых случаев заражения в столице, похоже, снижается, но вирус распространяется все дальше. "Определенно, в [Национальном столичном регионе] число случаев замедляется, но в других регионах оно растет", - сказала Мария Розарио Вергейр, пресс-секретарь по вопросам здравоохранения правительства Филиппин. Уровень вакцинации на Филиппинах все еще относительно низок: только 53% населения полностью привиты. Власти Филиппин заявляют, что к маю они хотят вакцинировать все 77 миллионов взрослых жителей страны.
Хотя вакцины, скорее всего, будут продолжать защищать от тяжелых симптомов, Пагель говорит, что инфекция будет продолжать распространяться. "Я думаю, что надо исходить из того, что ни одна из вакцин не даст вам длительной защиты от инфекции", - говорит она. Танг соглашается: "Я не думаю, что вакцины - это то, чем закончится эта пандемия".
Чем же все закончится? Не Омикроном, говорят исследователи. "Это будет не последний вариант, и следующий вариант будет иметь свои особенности", - говорит Медлей.
Учитывая, что вирус вряд ли исчезнет полностью, COVID-19 неизбежно станет эндемичным заболеванием, говорят ученые. Но это довольно туманное понятие, и для разных людей оно означает разные вещи. "Я думаю, что это ожидание того, что в целом ситуация будет складываться так, что у нас будет настолько сильный иммунитет у населения, что мы больше не увидим очень смертоносных эпидемий", - говорит Себастьян Функ, эпидемиолог из Лондонской школы гигиены и тропической медицины.
Переход к эндемичности, или "жизнь с вирусом" без ограничений и гарантий, трудно смоделировать с какой-либо точностью, добавляет он. Отчасти это связано с тем, что даже самые лучшие модели с трудом позволяют делать разумные прогнозы на срок более чем на несколько недель вперед. Это также связано с тем, что эндемичность отражает суждение о том, сколько смертей общество готово терпеть, пока население планеты неуклонно наращивает иммунитет.
По мнению Вулхауса, COVID-19 станет по-настоящему эндемичным только тогда, когда большинство взрослых будут защищены от тяжелой инфекции, потому что они многократно подвергались воздействию вируса в детстве, и поэтому у них выработался естественный иммунитет. На это потребуются десятилетия, и это означает, что многие пожилые люди сегодня (которые не подвергались воздействию вируса в детстве) останутся уязвимыми и, возможно, будут нуждаться в постоянных прививках. У этой стратегии есть свои недостатки. У некоторых из тех, кто был инфицирован в детстве, разовьется длительный COVID. И она основана на том, что по мере эволюции вариантов у детей будет наблюдаться гораздо более низкий уровень тяжелых заболеваний.
Нет никаких гарантий, что следующий вариант будет более мягким, но Танг говорит, что, похоже, именно такая картина прослеживается до сих пор. "Этот вирус становится все более мягким с каждой итерацией", - говорит он.
